– Нет, – спокойно ответил он.

– Скажешь, как надумаешь, – произнесла Колоста коротко. – Что касается Меднясты, – продолжила она, – у нее пять внучек. Две совсем маленькие, а три твоего возраста. Вот из этих трех одну она предлагала в качестве оплаты…

– Толстуху, – чуть слышно пробормотал Хунт.

– …вторую, – продолжала Колоста, – она… гм… в общем, предлагает, чтоб та по кружке крови каждую неделю приносила для каких-то шаманских дел.

– Дуру, что год назад четыре дома спалила, – все так же тихо добавил мелик.

– …третью…

– Толстуху и дуру.

– …планирует на тебе поженить…

Тут Хунт шептать не стал:

– На дерьмо по весу таких невест менять!

– Да заткнись ты уже!!

Криком заканчивался практически любой разговор между Колостой и Хунтом. К этому Лока давно успел привыкнуть. Пожалуй, он даже почувствовал бы себя неуютно, если они вдруг перестали спорить по каждому поводу.

– А Санея где? – Мелик выдохся первым, и Лока сумел вставить слово.

– С ребятами куда-то побежала.

– С какими?

– Не знаю. Но Менки там, кажется, не было…

Лока ощутил, что такой ответ его не удовлетворяет.

– Ладно, пойду я. – Он поднялся из-за стола.

– Да ничего с ней не случится, – заверила Колоста. – Ей одиннадцать лет уже: и не глупая она совсем. Сама может выбрать, с кем ей можно разговаривать, а с кем нет. Лока, сам подумай, понравилось бы тебе, если б кто-то за каждым твоим шагом следил?

– Я не слежу…

– А пошел куда?

– К Сахайе я пошел.

– А-а… Он звал?

– Да.

Захватив куртку, Лока вышел из дома. Мягкая кожа зимней змеи и тонкая подкладка из соболиной шерсти – в такой можно под дождем на голой земле спать. Люди, даже те, для кого он ничего не делал или кому был глубоко неприятен, дарили ему только самое лучшее. Медняста – редкое исключение.

Пошел к старому колодцу. Еще какие-то дети были на другой стороне деревни: он всегда ощущал их лучше, чем взрослых. Но сестру Лока ни с кем бы не спутал. Даже когда ему вместе с Сахайей приходилось уходить далеко за пределы Снежной, он не переставал чувствовать ее настроение. Вот сейчас… ей вроде бы было весело. Но что возьмешь с ребенка? Она ведь наверняка, и даже рядом с этим Менкой, могла бы веселиться. Не успев выйти со двора, Лока на кого-то наткнулся.

– Смотри куда прешь!

К нему уже давно никто так не обращался. Кроме одного человека.

– Тебе что-то нужно? – спросил он холодно.

– Не твое дело! – ответила Сайта.

– Ладно, я пошел…

– Стой!

«Не нужно грубить, если что-то нужно», – подумал Лока, уходя прочь. Было бы намного легче, если бы она перед ним притворялась так же, как перед всеми. Грубость его не задевала – он, наверное, и описать бы точно не смог, что это за чувство такое – обида, но на Сайту каждый раз столько времени уходило…

– Да стой ты, я говорю! – Сайта догнала его и схватила за руку. Лока остановился.

– Тебе что-то нужно? – повторил он.

– Мне от тебя ничего не нужно! Отец сказал, чтобы ты пере…

– Сказал?

– …дал ему… Что?

– Он сказал? – Лока повторил вопрос.

– Да… – На секунду Сайта растерялась. – Что, для тебя это новость? Что люди общаются друг с другом с помощью слов?

– Для меня новость, – спокойно ответил Лока, – что Керлка что-то мне «говорит». Хотя… может быть, это ты не совсем правильно слова понимаешь. Может, это тебе сказали, чтобы ты попросила меня? Такого ничего не припомнишь?

Судя по ее виду, нечто подобное Сайта помнила. Лока подумал, что она тут же развернется и уйдет, но тут его ждал сюрприз. Несколько секунд Сайта молчала, потом сказала:

– Хорошо. Отец просил, чтобы ты передал ему две склянки с восстанавливающим отваром и три с укрепляющим.

Лока едва удержался от желания себя ущипнуть: сказать, что ответ его поразил – ничего не сказать. Причем еще неясно, что казалось удивительней: то, что Сайта впервые в жизни согласилась взять слова назад, или то, насколько откровенно она врала.

Ни Керлке, ни кому-либо еще, кроме Сахайи и самого Локи, не было и не могло быть известно, что два дня назад ученику шамана впервые в жизни удалось приготовить правильный укрепляющий отвар. Другими словами, отец Сайты не стал бы просить склянки ни у кого, кроме Сахайи. А если быть совсем честным, он вовсе не стал бы их просить. Старший воин и без того знал, что подобного рода зелья шаман отдает не тогда, когда кому-то захочется, а когда он сам решит.

– Зачем тебе?

– Ты совсем без мозгов?! – Сайта быстро вернулась к обычной манере. – А если он меня попросит молоток принести, мне его тоже расспрашивать, что он делать собирается?!

– Ладно… – он задумался. – Ладно…

– А другие слова знаешь?

Лока улыбнулся.

– Я дам тебе склянки…

– Давно бы так…

– …если ты извинишься.

Она снова замолчала. В этот раз выглядело почти забавно. Хотя спустя пару секунд, когда Лока вспомнил, что Сайте уже давно стали доверять настоящее оружие – нож у нее всегда с собой был. Он немного пожалел, что просто ей не отказал.

– И за что? – спросила она негромко.

– Не знаю… За то, что разговаривала грубо.

– Ясно.

– Еще что-то?

– Без тебя обойдусь.

Сайта одарила его еще одним холодным взглядом и, махнув волосами, зашагала прочь. Проследив за ней до поворота, Лока двинулся в противоположном направлении. Удовлетворения от того, что в кои-то веки Сайту удалось осадить, он не испытал. Хорошо уже, что склянки, для чего бы они ей ни понадобились, девчонке достать не удастся – пусть перед ней хоть вся Снежная на задних лапках ходит.

До старого колодца Лока добирался минут пятнадцать. В общем, сам виноват: так всегда случалось, когда он показывался на улице посреди дня. Каждому нужно было с ним поговорить: не обязательно о чем-то конкретном попросить, но парой слов перекинуться непременно. Пенейта знала, что он вечером придет, но все равно спросила, ждать его или нет. Травнику он трижды объяснял, что отвары будут готовы через неделю, но не уточнить в очередной раз он был неспособен. Дарка просил, чтобы Лока почаще приходил на тренировки. Может, сделать, как Сахайя советовал: пугануть кого-нибудь разочек, а остальные пусть старательней думают: важное у них дело или нет?

У колодца, образуя небольшой кружок, росло несколько сосняков. Рядом с деревьями ребятня шумно играла в «оборону крепости». Несколько парней и девчонок с палками в руках обороняли «укрепление», остальные нападали. Остановившись поодаль, Лока стал высматривать Санею, но быстро понял, что возле «крепости» ее нет. Странно… Он был уверен, что сестра где-то неподалеку…

– Пресмыкайся предо мной! – раздался «возвышенный» голос. Локе в спину уперлось что-то твердое. – Я повелительница войск добра! Трепещи, темный шаман! Дни твоих злобных дел сочтены…

Развернувшись, Лока выхватил у нее «меч».

– И чего это я темный? – спросил он, притворно возмущаясь. Рядом с сестрой его всегда тянуло подурачиться. Плохо, конечно, но каждый раз само собой получалось.

– Не ты темен, но лишь твоя злая душа! – Санея обвиняющее указала на него пальцем. – Не ты ли отнял у честной воительницы орудие возмездия?

– Пожалуй.

Лока вернул сестре палку. И кто мог подумать, что она станет такой говорливой? А ведь первое слово она произнесла уже после того, как ей исполнилось три.

– Старайся, и твое черствое сердце когда-нибудь обретет капельку человечности.

– Нужно будет попросить Сахайю, чтоб он поменьше тебе рассказывал, – пригрозил Лока.

Последние пару лет его сестра проводила в доме шамана больше времени, чем он сам. При этом, что удивительно, у нее друзья были. Впрочем, ему друзья не были нужны.

– Лишь зависть молвит твоими устами.

– Ну а что же еще? Вот что… Санея, я почему пришел-то…

Не договорив, Лока замолчал. К ним подбежал…

– Санея, мы же с тыла атакуем! Что ты… Ой!

Заметив Локу, парень, примерно одного с Санеей возраста, резко замолчал и уставился круглыми глазами. Да, это только взрослые стремились больше общаться, а кто младше, наоборот, смотрели, как на больного чем-то заразным.